Форум » » «Америка», Кирстен Андерсон, 3-я часть трилогии «Эбернети», с 15-й главы - закончено! » Ответить
«Америка», Кирстен Андерсон, 3-я часть трилогии «Эбернети», с 15-й главы - закончено!
Andrew Clean: Первые две части трилогии читайте в других темах на этом форуме. «Америка» Автор - Кирстен Андерсон Перевод - Andrew Clean Разрешение на перевод получено Пейринг: Брайан/Джастин, Джастин/OMP Рейтинг: NC-17 Кажется, все движется к финалу. Осталось всего ничего...
Ответов - 41, стр:
1 2 3 All
Andrew Clean: AMERICA Глава 15 Джастин Когда солнце начало опускаться, я практически потащил Эймоса к двери. К счастью, с наступлением зимы дни стали короче. Впрочем, я был настолько зациклен на том, чтобы побыстрее уйти, что Ральф вынужден был напомнить мне, чтобы я надел пальто. У меня были противоречивые чувства по отношению к Брайану. То, что я так дико хотел его увидеть, вовсе не значило, что я собирался его простить. Нет, я был взбешен, смущен, мне было больно. Но самое главное - я был в шоке. А сейчас я решил, что раз Брайан хочет видеть меня - значит, у него ДОЛЖНО быть какое-то объяснение произошедшему. Возможно, я ошибался. Но мне так хотелось думать, что наша ссора мне всего лишь приснилась, и завтра утром я проснусь у него в объятиях. Мы прибыли к зданию оперы, когда туда входили последние зрители, а наемные экипажи разъезжались. Мы подождали некоторое время в тени аллеи, наблюдая за происходящим, но один экипаж остался. Внезапно мои ноги ослабли, и Эймос практически силой вытащил меня на освещенную улицу. Мы вместе встали под фонарем, уставившись на одинокую коляску, стоящую у поворота. Через несколько секунд открылась дверь. Сначала я увидел его длиннющие красивые ноги, затем уже всего его. Он встал рядом с открытой дверью экипажа, ветер нежно развевал его волосы, и мне казалось, что это сказочный принц из снов. Он смотрел на меня, а я на него, пока не почувствовал, как Эймос пихает меня в спину. Тогда я пошел к нему. Он следил за мной зорко, как сокол. Его глаза были двумя карими ураганами бушующих чувств. Даже в темноте я различал, что он выглядит усталым и грустным. И мне не было его особо жаль. На мгновение мы застыли друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки, наше дыхание соединилось в одно нежное белое облако. - Ты зайдешь? – он махнул рукой в направлении экипажа, словно приглашая меня к себе домой. И тут я с болью в сердце понял, что нам больше негде побыть наедине. Я забрался в экипаж, радуясь, что могу укрыться от ветра, и сел на заднюю скамью. Брайан зашел за мной и присел напротив. Воспоминания немедленно вернули меня назад во времени, к аналогичной напряженной поездке. Машинально я оказался в той же позе, что и тогда, - сложив руки на коленях и избегая взглядом Брайана. Я отвык испытывать дискомфорт рядом с ним, и мне не нравилось, что это чувство вернулось. - Джастин, - слава Богу, он заговорил первым. – Для начала, извини меня… за то, что я тебе наговорил… тогда, в комнате. Я был испуган. - Нет, - прервал его я. – Это я виноват. Я сказал… я подразумевал… кошмарные вещи. На самом деле, я так не думал. Я был просто расстроен… обстоятельствами. - Я тоже, - он кивнул. – Ведь это я виновен в сложившемся положении. Я был зол и выместил злобу на тебе. - А я надерзил. - Нет, это я слишком быстро осудил тебя. - И… Я сочувствую… по поводу Фрая. Он рассудительно кивнул: - Мне тоже жаль его. Он был хорошим человеком. Хотел бы я… чтобы ты узнал его лучше. - Конечно. Все, что я наговорил про него… на самом деле, я так не думал. - Неважно. Давай просто забудем об этом. - Согласен, - с моих плеч словно упал тяжеленный камень. - Джастин, ты должен понять… Это объявление в газете… оно было ошибкой. - Правда? – нерешительно спросил я. Прекраснее слов я в жизни не слышал. - Да. Конечно!! В Ричмонде Генриетта призналась мне, что солгала отцу о нашей «помолвке», когда тот был на смертном одре. Она сказала ему то, что он хотел услышать… В общем, в последние минуты своей жизни он дал объявление в газету. И никто не знал об этом, пока объявление не было опубликовано. Это просто была путаница. - Благодарение Господу! – радостно вскричал я, потянувшись к нему и схватив его за руку. Тогда впервые я заметил, что на его мизинце болтается мое серебряное кольцо. Он проследил за моим взглядом, снял кольцо и снова надел его на мою левую руку. Похоже, все снова стало замечательно. Он кивнул, но улыбка играла только на губах – в глазах ее не было. - Брайан… что? - Джастин… объявление было ошибкой. Ты должен мне поверить. - Конечно! Если ты так говоришь, я тебе верю! - Но ты разуверишься. Когда… - он глубоко вздохнул, болезненно стиснув мою руку. – Генриетта приходила ко мне утром… чтобы поговорить. В общем, выяснилось… короче, похоже, что твои подозрения насчет нее были правильными, а я ошибался.
Andrew Clean: Тяжеленный камень снова обрушился мне на плечи с ужасающей силой. - Она… она хочет, чтобы я женился на ней, - выговорил он, и прежняя искра моей ревности вспыхнула во мне, словно лесной пожар. Его виноватые глаза встретили мой взгляд, и я прочитал в них признание. Брайан не ответил «нет». - Я так и знал, - пробормотал я сквозь зубы. - Нет, Джастин, ты не о том подумал, - быстро запротестовал он. – Генриетта явилась ко мне с… деловым предложением. Она сказала, что ей нужен муж, если она хочет сохранить свой дом, и что мы – я и она – «неплохо уживаемся». Именно так она и сказала. Она ничего не сказала про собственные чувства. Похоже, она не питает иллюзий и по поводу моих чувств к ней. Я в этом уверен. Я горько вздохнул, отбирая у него свою руку. - Послушай, Джастин, пожалуйста. Для нас это может быть очень выгодно. - Как ты можешь говорить о «нас»? Ты думаешь только о себе! - Это неправда. Подумай рационально пару секунд, и ты поймешь, что я имею в виду. Дом, вся собственность Фрая, все его предприятия, деньги… все это было бы моим. И ты мог бы немедленно переехать ко мне. У тебя были бы собственные комнаты – собственный этаж, если захочешь! Мы снова могли бы жить вместе. - И БЫТЬ вместе? А когда? После того, как твоя ЖЕНА изволит пойти почивать? Или когда тебе поднадоест твоя домашняя причуда, и ты решишь вспомнить, каково это – быть с мужчиной? - Ничего подобного. - Признайся! Тебе нравится мысль об этом, потому что ты всегда хотел именно этого. В конце концов зажить «нормальной» жизнью, только когда приспичит, вызывать меня к себе. - Джастин, не пори чепуху! Я не хочу быть нормальным, и она мне не нужна! - Да ну «её» к чертям собачьим, Брайан! – закричал я в ярости, впрочем, моя вспышка никого не удивила. – Меня волнуешь только ТЫ! А ты ведь не сказал ей «нет»! Не сказал? - Но я и «да» не сказал. - Ты ее любишь? - Нет! Боже, Джастин, нет! Я люблю ТЕБЯ! - Что-то я сомневаюсь, что ты ей об этом рассказал. - Конечно, не рассказал! Просто не мог… - Боже, - я сплюнул, чувствуя, как желчь подступает к горлу. Я потянулся к ручке двери – мне отчаянно нужно было сбежать – от него, от всего этого. - Джастин, постой! Ты ведешь себя просто нелепо! Моя рука замерла в воздухе, я сел на место. Меня просто трясло от возмущения: - Это Я веду себя нелепо? - Совершенно нелепо. Я делаю это для НАС, Джастин. Я просто разумно планирую наше будущее. Понимаю, тебе не нравится все происходящее. Мне тоже. Но если бы ты только смог как следует ПОДУМАТЬ об этом… - Хватит, я уже подумал обо всем, Брайан! Думаю, ты уже решил, что быть со мной слишком сложно, а с Генриеттой легче. - Да, ты отчасти прав. Мне хочется, чтобы было легче. Легче НАМ обоим! Для таких мужчин, как мы, нет надежды на «счастливый брак», Джастин! Мы должны мириться с тем, что есть. Как думаешь, долго мы еще встречались бы в гостинице, прежде чем начались бы вопросы? Если окружающие сейчас поверили, что мы кузены, верили бы они в это еще десяток лет? Двадцать? Когда мы превратились бы в стариков, но все еще жили вместе? Я устало нахмурился. Он не понимает… - Очень глупо с твоей стороны, Джастин, вообще не думать о будущем. Я выдохнул, и вся энергия словно вытекла из меня с этим вздохом. Я заговорил тише, признавая собственное поражение: - Я думаю о будущем. Я считал, что ты – это моё будущее. Он заморгал, словно его ударили: - О чем ты говоришь? Я утомленно пожал плечами: - Ты все уже решил, это очевидно. - Джастин, это будет полезно. Нам обоим. Ты должен понять… - Тебе просто нужно мое разрешение. Пожалуйста, - трясущимися руками я еще раз стянул кольцо с пальца и бросил ему на колени. – Для твоей невесты. Я выпрыгнул из экипажа и бросился в ночь, даже не посмотрев, не побежал ли он за мной.
J.H.Idla: Andrew Clean, как же я рада что вы продолжаете этот перевод Спасибо.
Andrew Clean: АМЕРИКА глава 16 Февраль, 1774 год Брайан: - И когда ты хотел рассказать мне об этом???? - Ну что ж, теперь ты знаешь, - вздохнул я, не оборачиваясь, тупо пялясь в окно. - Ага, - откликнулся Уильям, - я должен был услышать о таком событии от миссис Кэрролл. - Мы не хотели, чтобы лишние люди знали об этом, - монотонно ответил я. - Брайан! С каких пор я стал «лишним человеком», чтобы знать о твоей женитьбе? - Извини, Уильям, - наконец, я повернулся к нему. – Я думал… честно говоря… я знал, что ты будешь рад за меня… но я не перенес бы восторженных воплей. - Я слишком растерян, чтобы восторженно вопить! Я просто в шоке. - Я понял, - сдался я. – Понимаешь, свадьба не входила в мои планы. Он сел и посмотрел на меня, прищурившись: - Ведь мисс Генриетта… не в положении… или да? - Нет! Боже, Уильям, ничего подобного. - Ну а о чем я еще мог подумать? Я даже не знал, что ты ухаживаешь за ней! - Я… - я понизил голос. – Я за ней не ухаживал. Она просто предложила мне это, чтобы не потерять наследство. - Ага! Какова нахалка, а? Но я не удивлен, она очень прагматичная особа. Брайан, это же огромная удача для тебя! Ты будешь богатым! Весь этот дом… да все! Твое будущее обеспечено! - Знаю! – пылко воскликнул я, обрадовавшись, что хоть кто-то понял меня. - Джастин, наверное, потрясен! Может, он даже сможет переехать сюда? Я так соскучился по его солнечной улыбке... Я невольно закрыл лицо руками. Через секунду взглянув на Уильяма, я увидел, как у него отвалилась челюсть: - Ты еще ему не сказал? – озарило его. Я горько засмеялся: - Я сказал ему. Думал, что он поймет меня. - А он не понял? - Он… - слова застряли у меня в горле. Даже сейчас, спустя несколько месяцев, я не мог смириться с этим. – Он бросил меня. Март 1774 года Джастин: За три месяца я не получил от Брайана ни одной весточки. Каждый вечер я нетерпеливо взбегал по лестнице и требовал у Ральфа почту. Но письма все не было. А затем я напоминал себе, что ждать его просто смешно. Брайан даже не знает, где я сейчас живу. И я не хочу, чтобы узнал… или хочу? Сначала таким образом я наказывал его. Мне казалось, что его должно злить незнание того, где я живу. Если, конечно, ему было не все равно. Если он вообще меня разыскивал. Каждый вечер я расспрашивал Эймоса, но он говорил, что Брайан больше не возвращался к Опере. Я уверен, он мог бы найти меня, если бы попытался. Должно быть… ему просто… было наплевать. Сегодня я бежал домой под проливным дождем и был рад, что холодные струи хлестали меня. Я перестал плакать несколько недель назад, еще раньше я перестал кричать и бить кулаками по стене. Сейчас я ощущал только гнев, и цеплялся за это чувство будто тонущий. Потому что знал, что придет потом. Грусть. А затем я смирюсь с потерей. Чувство предательства было так осязаемо. Я ненавидел саму мысль об этом. После всего, через что мы прошли вместе, Брайан так легко списал меня со счетов. Хуже – он думал, что я могу смириться с положением его… его… наложника! Его любовничка! Жить в доме вместе с его женой. Это меня просто убивает! А через несколько лет я должен буду улыбаться его дражайшим детям? Быть милым, радоваться за Брайана, поскольку он не сможет познать радость отцовства с моей помощью! А Генриетта… Одно ее имя заставляло меня сжимать зубы. Возможно, Брайан на самом деле ее не любит. Я… все равно хочу в это верить. Но он просто сошел с ума, если думает, что она не влюблена в него! Даже слепой дурак смог бы это заметить! Не удивлюсь, если узнаю, что она хотела смерти отца – ведь это было великолепным поводом заманить Брайана в ловушку! Я подходил к дому и отчетливо чувствовал стоявший в горле комок желчи. Но горечь не напрягала меня. Потому что… да, я подходил к зданию, в котором сейчас жил, и еле удерживался, чтобы не побежать. Еле удерживался, чтобы не взбежать по лестнице, прыгая через ступеньку. Еле удерживался, чтобы не завопить: Ральф, где сегодняшняя почта? Я не мог… не надеяться…
Bizarre: Ой-ёй!! С одной стороны: ура-ура, прода!! А с другой: Брайан - дуррррак, Генриэтта - ссссука!!
Andrew Clean: АМЕРИКА глава 17 Апрель 1774 Брайан: - Генриетта? Ты посылала за мной? - спросил я, появляясь в дверях. - Да, Брайан, заходи. Я вошел в комнату и присел на стул у окна. Мне редко приходилось бывать в комнатах Генриетты. Они напомнили мне мои - всем, кроме цвета. Как будто архитектор построил полдома, потом решил не утруждать себя и вторую половину соорудил в зеркальном отображении. Вся мебель тоже была такой же. Но если у меня в комнатах преобладал синий цвет, то комната Генриетты утопала в бургундском. Я взглянул на огромное винно-красное покрывало и вздрогнул, подумав о том, что меня, несомненно, ожидает после свадьбы. Внезапно я услышал шорох платья и увидел в углу Рейчел. Я даже не заметил ее присутствия. Она обожгла меня взглядом, прежде чем выйти из комнаты, и громко хлопнула дверью. Рейчел вела себя со мной очень холодно с тех пор, как начались разговоры о свадьбе. Наверное, она считает меня мошенником. Иногда я подумывал о том, чтобы поухаживать за Генриеттой - хотя бы в присутствии миссис Кэрролл или Рейчел. Но у меня не хватало смелости. - Я, наконец, получила новости от капеллана, - безразлично сказала Генриетта, перебирая бумаги на столе. - Он пишет, что мы могли бы пожениться в канун дня святого Иоанна. - О... так скоро? - спросил я, не в силах скрыть свой испуг. - Осталось больше месяца. Довольно долгий срок. - Ты так торопишься? - слова вылетели прежде, чем я успел прикусить язык. - Да, - слегка смущенно ответила она. - Думаю, надо. В конце концов, чего еще ждать? Или ты передумал? Я хотел завопить: ДА! Да, это кошмарная идея. Потому что я люблю другого человека. Но я ответил: «Нет». «Трус», - произнес голос Джастина в моей голове.
Andrew Clean: Джастин: Как всегда, проснувшись, я безразлично начал вглядываться в темноту, размышляя, где это я. Слегка пошевелившись, я почувствовал теплое тело, прижатое к моей спине, и вспомнил. Я сплю на деревянной кровати Эймоса - он любезно предложил мне разделить ее со мной. Сначала я отказывался. Но потом спать на полу стало холодно, я начинал дрожать во сне так, что моё тело билось об пол... Тогда я согласился. Немного погодя я понял, что за звук разбудил меня, - низкий продолжительный стон, раздающийся из-за перегородки. Слишком низкий для Френсиса, наверное, это Ральф. Удивительно, как в них еще осталась энергия после такого длинного собрания. Хотя, может, разговоры о революции привели в возбужденное состояние не только их умы, но и тела. Сегодняшнее собрание было третьим на этой неделе и вторым, проводимым на квартире Эймоса. Количество людей, приходивших на эти собрания, все увеличивалось. Раньше их посещала только кучка юных идеалистов. Сейчас встречи стали более организованными, к ним все больше проявляли интерес рабочие и торговцы. Сегодня присутствовали даже женщины. Предпосылкой для этого стало прибытие в Бостон четырех кораблей с британскими солдатами. После этого все изменилось. Раньше для многих колонистов все это - демпинговые цены на чай и неправильно изданные законы - было всего лишь развлечением, то теперь превратилось в пугающую реальность. Прибытие солдат переполнило чашу терпения. Те, кто еще терпел покровительство Британии, не собирались терпеть насильственного подчинения. Пошли разговоры об объединении колоний, о посылке делегации в Филадельфию, даже о покупке оружия. Лихорадка надвигающейся революции отразилась и на моих соседях по квартире. С утра до ночи они болтали о том, что еще немного, и Безчик заставит нас работать сверхурочно, доставляя «особые» газеты. Я тоже проникся духом независимости, хотя, признаюсь, я в равной степени думал об идеалах свободы и боялся британских солдат. А самое главное - общественные волнения служили для меня хорошим способом отвлечься. Иногда я даже целых полчаса мог не думать о Брайане. Но я не мог спокойно переносить первобытных звуков, которые издавала пара, занимающаяся любовью. Даже мое тело предало меня: член начал вставать, меня возбуждали эти звуки, а также воспоминания о том, как я сам стонал так же. Я слегка пошевелился, надеясь, что моя эрекция спадет. Слезы безостановочно текли по щекам. Я перевернулся на спину, надеясь, как дурак, что Эймос спит. Но едва я повернул голову, как встретил взгляд наблюдающих за мной мерцающих в темноте глаз. Звуки занятия любовью из соседней комнаты словно повисли между нами, танцуя между нашими лицами, подсмеиваясь над нами. Слишком громкие, чтобы притворяться, будто мы их не слышим. Слишком нежные и интимные, чтобы смеяться над ними. Я замер от смущения, наблюдая, как Эймос молча тянется ко мне и вытирает слезу с моей горящей щеки. И когда он дотрагивается до меня, я срываюсь. Я начинаю громко рыдать, а слезы с новой силой бегут по лицу. Эймос прижимает меня к себе, головой к груди, обнимает тонкими руками мое трясущееся тело. Он спокойно гладит меня по спине, шепча какие-то бессмысленные нежные словечки мне в волосы. И, как ни ужасно, этот жест... тепло человеческого тела.... возымели на меня свой эффект. Мой член, прижатый к бедру Эймоса, стал болезненно твердым, напомнив мне о моем одиночестве и о желании. Ласково, но настойчиво Эймос снова опускает меня на спину и стягивает с меня штаны. Я слежу за ним, словно издалека: мой член с готовностью подскакивает вверх, а Эймос прижимается ко мне. Опершись на один локоть, он внимательно заглядывает мне в глаза и берет в руку мой пенис. Это долгожданное касание срывает стон с моих губ. И в этот момент я не чувствую неудобства, не чувствую угрызений совести... Я чувствую только тепло мягкой руки, поглаживающей меня, - словно намазывающей бальзам на открытую рану. Через несколько секунд я кончаю. Эймос притворяется, что не видит потока полных раскаяния слез, которые последовали за оргазмом. Он отодвинулся и широко зевнул, давая понять, что ему не нужно от меня ответной услуги. Но, конечно же, я должен был сделать это, после всего, что он сделал для меня. А кроме того... Для меня уже прошла пора невинности. Я сунул руку ему в ширинку и обхватил трясущейся рукой его толстый, теплый и гладкий член, который оказался меньше моего.
Andrew Clean: АМЕРИКА Глава 18 Брайан: Ночной воздух слегка ерошит мои волосы, его прохлада немного успокаивает мою болезненно пульсирующую голову. Нестерпимо воняет луком и навозом, я сижу в узком закутке за конюшнями. Для меня это уже стало ритуалом: после ужина, за которым все сидят с натянутыми улыбками, я улепетываю сюда, прихватив бутылку джина. Но сегодня я оказался не один. Я сидел, закрыв лицо руками, поэтому появление Уильяма скорее почувствовал, а не увидел. - Так вот ты куда каждый раз исчезаешь после ужина. Я медленно поднял свою разрывающуюся от боли голову и посмотрел на него. И заметил, как обозлился Уильям, увидев бутылку в моей руке. - Брайан! – нахмурился он, отбирая у меня бутылку. Затем он сел напротив меня, и мне сказу же стало стыдно за то, что мы находимся здесь. - Пошли в дом, - сказал я, попытавшись встать. Уильям усадил меня обратно. - Нет, давай побеседуем. - Я не хочу разговаривать, Уильям. - Когда я женился на своей Клэр, господь, упокой ее душу, - сказал Уильям, не замечая моего сопротивления, - это было по любви. В те времена это было редкостью. Я молча прислонился к стене, демонстрируя этим смирением свое раскаяние. - Она была прекрасна. Такая прелестная, такая яркая… Ты знаешь, что она умерла задолго до того, как я начал работать на твоего отца. После ее смерти мне было очень трудно. Ты был слишком маленьким, чтобы запомнить, но тогда я был обозлен на жизнь, мне было очень горько, - он усмехнулся и покачал головой, говорить о своей потере так беззаботно можно было только спустя десятилетия. - Но… странно, - продолжал говорить Уильям, - когда твой отец потерял твою мать, мы словно стали лучше понимать друг друга. Жестоко говорить об этом, но мы как будто становились сильнее, делясь друг с другом своим горем. И у нас был ты. Сначала ты был совсем малышом, а потом ты рос, и нам так нравилось наблюдать за тобой. Нам казалось, что мы начали жить заново. Я очень любил Клэр, не меньше, чем твой отец – твою мать. Мы оба страдали после их смерти. Но несмотря на это… Я бы все равно не изменил бы ничего в своей жизни, с какой бы грустью я не вспоминал о прошлом. Потому что любовь, Брайан, - это очень редкая вещь. И далеко не каждый мужчина ее находит. - Зачем ты мне это рассказываешь? – проворчал я, мне становилось все хуже. - Потому что ты ведешь себя как долбаный идиот! – произнес Уильям так резко, что ошарашил меня. – Я же говорю тебе, что любовь – это необычная штука, людям редко выпадает такой второй шанс. Не знаю, что за отношения связывали тебя с Джастином, но ты должен вернуть их и остаться с ним! Я установился на него с отвисшей челюстью, шокированный таким нехарактерным для него взрывом. Уильям был все еще разгневан. Я вздохнул и прислонился любом к стене: - Легче сказать, чем сделать. - Конечно, это нелегко, - нетерпеливо сказал Уильям. – Но если ты не вернешь Джастина, то будешь жалеть об этом всю свою жизнь, обещаю тебе это. Я знаю, ты не любишь мисс Фрай, Брайан. Но я согласен, что жениться на ней – весьма мудрый поступок. - Но Джастин этого не понимает, - пожаловался я. - Да. А ты понимаешь, почему он ненавидит эту свадьбу? Он ведь жертвует гораздо большим, чем ты. - Да… - признаю я. – Но для него в этом есть свои выгоды. А он отказывается считаться с этим. - Ну, может, сначала он отказался. Но у него была куча времени, чтобы передумать. - Нет, - сказал я, чуть не плача от жалости к самому себе. – Если бы он передумал, он бы пришел ко мне. - Не будь мелочным дураком, - выругался Уильям. – Поставь себя на его место. Через пару секунд я кивнул, внезапно почувствовав себя гораздо лучше, чем когда-либо за последние несколько недель: - Я пойду и найду его. - Отлично, - сказал Уильям, поднимаясь и похлопывая меня по плечу. Затем обернулся ко мне, подмигивая: - А то меня задрало смотреть, как ты рыдаешь по углам.
Bizarre: Andrew Clean Спасибо за очередную главу Оченно понравилась поледняя фраза
Andrew Clean: АМЕРИКА глава 19 Джастин: - Мои друзья и сограждане, вы наверняка уже слышали новости. Бостон - а точнее, весь Массачусетс - в осаде, - бас Безчика гулко раскатывался в небольшом подвальчике, где собрались три дюжины человек. Он продолжил: - Последний британский закон самый возмутительный. Король закрыл порт Бостон и теперь меняет правительство, сажая вместо членов городского совета своих марионеток. Обычные граждане должны брать на постой совершенно неуправляемых британских солдат. Я слышал о том, как солдаты насиловали женщин, которые давали им приют, и эти ублюдки оставались безнаказанными, потому что они не подчиняются колониальным законам. Все женщины в комнате зашептались. Тут я в первый раз оглянулся и понял, что людей в комнате больше, чем я думал. Сорок человек столпились вокруг Безчика в самом помещении, еще дюжины стояли на лестнице, пытаясь если не увидеть оратора, то хотя бы услышать его. В подвале темно и жарко, но мы не осмеливаемся открыть окна или включить свет. Эти собрания с каждым днем становятся все более рискованными. - Мужчины и женщины Балтимора, пришло время действовать. Бостонцы не могут бороться с англичанами в одиночку. То, что случилось там, скоро случится и здесь, и мы тоже не сможем одни противостоять им. Но если колонии объединятся... будут сражаться вместе... - Безчик вынул из кармана письмо. Он держал письмо в вытянутой руке, демонстрируя его всем вокруг и выдерживая эффектную паузу. - В моей руке приглашение на тайную встречу в Филадельфии. Революционные лидеры всех колоний соберутся там, и мы разработаем петицию самому королю с требованием отменить все его незаконные указы. В первый раз за всю историю мы соберемся и вместе заставим короля выслушать нас. - А если он откажется? - выкрикнул кто-то из толпы? - Тогда, - с восторгом ответил Безчик, - он должен готовиться к войне. Толпа зашумела, заволновалась, и Безчик понял, что пришла пора. Он вскочил на кипу газет и выкрикнул во всю мощь своих легких: - Пришла пора королю узнать, что мы больше не собираемся терпеть его тиранию! Крики стали громче, пыл толпы возрастал. - Если он не обращается с нами так же, как с британскими гражданами, тогда пусть перестанет предъявлять на нас права! Взрыв эмоций потряс здание до основания, люди на лестницах топали ногами по скрипучим доскам. Вокруг меня все свистели, махали кулаками, вздымали руки вверх и кричали: «Объединяйтесь!» и «Свобода!». После встречи мы с парнями остались с Безчиком, поболтать до утра. Я смотрел на своих друзей: глаза сияли, они были вдохновлены славой, честью или просто чисто мужским желанием действовать. Я... тоже не устоял, я знаю. Но если Эймоса, Ральфа и Френсиса питали честолюбивые мечты... у меня таких мечтаний не было. В голове царила бесконечная пустота, уничтожить которую могла только какая-то выбранная мною цель. И я ухватился за первую попавшуюся. После встречи я мрачно брел домой за своими друзьями. Эймос постоянно оборачивался, словно случайно поглядывая на меня. С той поры... после той ночи... он наблюдал за мной, хотя и ни разу не упомянул о том, что произошло. Я был благодарен ему за молчание - я бы не смог обсуждать с ним эту тему. Я был благодарен, хотя он постоянно соблюдал дистанцию. Но я предпочитал считать, что он ведет себя так, потому что по-дружески беспокоиться за меня, учитывая мое подавленное состояние. Я предпочитал считать, что Эймос не влюблен в меня. Я думал - надеялся - что для него происшедшее ничего не значит. Я видел, что физические отношения для Эймоса не имеют особого значения, как и для Ральфа с Френсисом. Я давно уже понял, что мои друзья так или иначе спали друг с другом, и для них это было пустяком. Но не для меня. Эта унылая ночь для меня имела большое значение. Сегодня наступил конец всему.
Sunshine: Я прошу прощения, но где можно найти начало этого фика?
Andrew Clean: Sunshine На этом же форуме, в темах. Первая часть трилогии называется «Эбернети», вторая - «Бегство».
Sunshine: Andrew Clean спасибо
Sunshine: Andrew Clean Первую часть я на сайте нашла, третью-на форуме, а вот бегство я найти ни как не могу.
Andrew Clean: Sunshine Насчет «Бегства»... Вообще-то, здесь точно есть, но я в ближайшее время планирую у себя на дайри выложить. И на сайт послать.
Sunshine: Andrew Clean ааа, ну ладно, я еще посмотрю на форуме, если не найду-буду ждать обновления сайта
Sunshine: А на форуме бегство целиком или только с 8 главы?
Andrew Clean: Sunshine Должно быть целиком.
Sunshine: Andrew Clean Ладно, спасибо, пойду дальше рыскать
Andrew Clean: АМЕРИКА Глава 20 Май, 1774 Брайан: Остались считанные дни до свадьбы, а я никак не могу разыскать его. Я отправляюсь на поиски каждый вечер. Кроме того, мне необходимо просто сбежать из этого дома. Подальше от Генриетты, предсвадебных разговоров и безрадостных мыслей о собственном будущем. Но каждую ночь, в горе и отчаянии, я возвращаюсь домой один. Его дружок больше не приходил к оперному театру – я торчал там каждый вечер. Я даже искал Безчика, но его магазин оказался закрыт и заколочен. Казалось, что исчезли все ниточки, ведущие к Джастину. И этот парень, который должен был стать моим будущим – моим единственным счастьем, – медленно уходил от меня. Сегодня вечером я опять возвращался ни с чем в дом, ради которого продал сердце и душу. И вдруг что-то – может быть, отчаяние – толкнуло меня снова к газетной лавчонке Безчика. Стемнело, улицы были пустынными. Моя лошадь лениво брела по проезжей части. Ни она, ни я домой не торопились. Но моим фантазиям не суждено было осуществиться: дом по-прежнему пустовал, а окна были заколочены. И вдруг я напрягся… лучик света слабо выбивался через щель в одной из досок. Я приник к щели и… да! Точно, это свет пробивался через окна подвала. Любопытство подвигло меня на исследование. Я привязал свою лошадь в укромном местечке и обошел с обратной стороны тесный рядок магазинов. Ведя обратный отсчет номеров домов, я подошел к газетной лавке с черного хода. Там окна были забиты неплотно прилегающими досками. Около лестницы, ведущей в подвал, был выставлен пост. Но мужик давно уже спал. Я прокрался мимо бездумно спящего стража к одному из подвальных окон и слегка отодвинул доску. В комнате, освещенной свечами, я увидел множество голов, сгрудившихся, словно стадо овец. Тот, на кого они смотрели, находился вне моего поля зрения. Успокаивая бешено бьющееся сердце, я приник к окну и увидел то, что мне нужно было увидеть. Я увидел среди моря темноволосых голов белокурую голову, а затем незабываемое лицо. Я два часа прятался в аллее, пока сборище не начало расходиться. Я видел, как из подвала, поодиночке и группами, выходили люди всех возрастов и профессий. Некоторые со спокойными лицами, некоторые – с фанатичным блеском в глазах. И все совершенно серьезные. Но меня волновал только один парень, и я ждал его появления. Перед моими глазами, кажется, прошло больше сотни человек – больше, чем могло уместиться в эту развалюху. Людской поток редел, превратился в струйку, а затем вообще сошел на нет. Вскоре ушел даже нерадивый охранник. А Джастин все еще оставался внутри. Я снова прокрался к окну и заглянул в подвал. Безчик был еще там, вместе с несколькими совсем юными, невинно выглядящими мальчишками. Они убирались в комнате, собирали выброшенные листовки. Кое-кто оживленно беседовал с Безчиком. Я наблюдал, как Безчик положил свою жирную руку на плечо одному из юношей и начал лениво перебирать его темные кудри. Мое сердце упало при этом зрелище. Потом я заметил, как несколько парней вошли в комнату, они несли одеяла и соломенные тюфяки. Мальчишки начали отодвигать стулья и ящики, которые использовались во время ночного собрания, и устраивали свои самодельные кровати прямо на полу. Одним из этих парней был Джастин. Отчаяние затопило меня. И не только из-за того, что мне нужно было поговорить с Джастином. Мой нежно любимый человек (конечно, я любил его, хотя мы и были врозь) стелил себе постель на голом, сыром полу… Мое сердце не могло этого вынести. Потом Безчик обратился ко всем парням – они все были примерно возраста Джастина. Они следили за его словами, словно котята – за движущейся тенью. Затем Безчик ушел из комнаты – и удалился из моего поля зрения. Внезапно рядом раздался шум, и я понял, что он поднимается по подвальной лестнице. Я спрятался за разбросанными ящиками, как раз когда входная дверь распахнулась. Я слушал удаляющиеся шаги Безчика и пошевелился только тогда, когда тот дошел до конца аллеи. Он наверняка отправился в свой уютный дом, оставив своих преданных последователей в мрачном подвале. Я с ужасом заметил, что за его руку цеплялся тот кудрявый парень.
полная версия страницы